Отголоски сна еще витали в сознании Ани, когда резкий грохот выдернул ее из забытья. Она резко села на кровати, сердце колотилось где-то в горле. Старые пружины матраса протестующе скрипнули под ее весом. Было раннее утро, серый рассвет едва просачивался сквозь пыльные занавески.

Снова этот звук. Что-то между взрывом и металлическим скрежетом.

Аня потерла глаза, пытаясь прогнать остатки сна. В квартире было холодно — электричество, видимо, отключили ночью. Снова. В последние недели это случалось всё чаще, как и перебои с водой. Новости твердили о временных неполадках, но никто уже в это не верил.

Крики. Теперь она отчетливо слышала крики.

Аня соскользнула с кровати и на цыпочках подошла к окну. Осторожно раздвинула занавески, и ее пальцы застыли на ткани.

Улица, еще вчера такая обыденная и знакомая, превратилась в полотно кошмара. Два перевернутых автомобиля горели напротив подъезда, распространяя черные клубы дыма. Люди метались в панике — кто-то бежал с детьми на руках, кто-то тащил наспех собранные сумки.

Мужчина в деловом костюме, с окровавленным лицом, пытался завести машину в десяти метрах от ее окна. Двигатель издавал надрывный звук, но не заводился. А потом Аня увидела ИХ.

Они двигались странно — будто марионетки с обрезанными нитками. Трое мужчин и женщина в форме медсестры медленно приближались к машине бизнесмена. Их кожа имела пепельно-серый оттенок, движения были дергаными, неестественными. Женщина-медсестра повернула голову под невозможным углом, и Аня отпрянула от окна, хотя знала, что ее не могут увидеть с улицы.

Звуки борьбы, разбитое стекло, крик, оборвавшийся на высокой ноте.

Аня сползла по стене, закрывая уши руками. Это не могло быть реальностью. Такое бывает только в фильмах ужасов, которые она никогда не любила.

Телефон. Нужно позвонить родителям.

Она на четвереньках добралась до прикроватной тумбочки, схватила мобильный. Связи не было. Ни одной полоски сигнала на экране.

Телевизор щелкнул кнопкой, но остался темным и молчаливым.

Где-то на лестничной клетке раздался женский плач и тяжелые шаги.

Аня огляделась по сторонам. Квартира, ее убежище с детства, внезапно стала ненадежной, как карточный домик. Что делать? Бежать? Оставаться? И главное — от чего это всё происходит?

Стук в дверь заставил ее подпрыгнуть.

— Аня! Анечка! Ты дома? — голос соседки, пожилой Марии Степановны, дрожал от страха. — Открой, деточка! Они уже в доме!

Аня замерла, не зная, можно ли доверять даже знакомым голосам в этом новом, сошедшем с ума мире.

Мир, который она знала, рухнул за одну ночь. И теперь ей предстояло научиться жить в его обломках.

Аня дернулась когда соседка позвала ее еще раз.

— Тётя Оля, это вы? — голос девушки звучал дрожащим.

— Да-да, это я, открой пожалуйста! — стучал в дверь женщина

Аня распахнула дверь, и в дом стремительно вбежала женщина, на вид около пятидесяти лет, одетая в окровавленную рубашку. Её глаза бегали из стороны в сторону, а тело сотрясала дрожь.

— С вами всё в порядке? Что случилось? — засыпала её вопросами Аня.

Женщина, прижавшись к стене, наконец смогла произнести: «Эти люди словно сошли с ума! Они дерутся и кусаются», — её голос дрожал от страха.

Аня была в ужасе. Её глаза расширились, а сердце забилось быстрее. Она стремительно потянулась за телефоном, вспомнив, что её родители в этот момент находятся в другом городе, на дне рождения у её тёти.

Аня набрала номер отца, но в трубке звучали гудки, но никто не подходил.

Аня была в панике и снова и снова пыталась дозвониться до родителей, но никто не отвечал на звонки. К ней подошла тётя Оля и нежно обняла её.

— Я думаю, всё будет хорошо, твой отец — военный, он обязательно справится, — спокойно произнесла женщина, её голос звучал уверенно.

— Я буду надеяться, что с ними всё в порядке, — всхлипнула Аня.